БИБЛИОТЕКА РУССКОГО КОСМИЗМА Н.Ф. ФЕДОРОВ // БИБЛИОГРАФИЯ |
I | II | III | IV ПИСЬМА | 1873 | 4 | 5 | 6 | 8 | 9 | 1880 | 2 | 4 | 7 | 8 | 9 | 1890 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 1900 | 1 | 2 | 1903 | ? | X |
В. В. ВЕРЕЩАГИНУ
Не ранее осени 1893. Москва
Черновое
Принося искреннюю благодарность за брошюрку1, которую я нашел в возвращенной Вами книжке, не могу не принести вместе с тем и искреннего раскаяния в тех грубых и несправедливых словах, которые вырвались у меня в увлечении спора2. Мне казалось в эти минуты, когда Вы, великий художник, стали на сторону иконоборного Ислама, что я защищаю Ваши интересы против Вас самого. И тем прискорбнее было слышать <от Вас> эту защиту <Ислама>, что речь пред этим шла о Кремле. А Кремль имеет для Вас великое значение: мне кажется, что Вы всю жизнь трудились для Кремля (за небольшим исключением). Ибо ужасные сцены Туркестана3 поясняют нам, почему появилась на свет эта крепость, которую мы зовем Кремлем. Эти же сцены дают меру величия той цели, которую имел Кремль, проникая своими острожками, этими малыми кремлями, в глубь степи, т. е. умиротворение степей. И Ваши Индийские картины4 имеют очень близкое отношение к Кремлю. Не знаю, думали ли Вы, рисуя всю роскошь Индии, что эти богатства вызвали к существованию Тиры, Вавилоны, Лондоны, вообще город, который разрушает Кремль не в смысле Крепости, а в смысле священного его значения. Но больше всего Вы служили Кремлю, когда писали страшные картины войны5, ибо истинный праздник Кремля, по которому он и известен всему Западу, есть день Воскресения жизни, Пасха, а не уничтожения ее, не война. Приспособив эти картины к Кремлю, Вы обратили бы его в воспитательный Музей, который совершенно необходим для народа, призванного к всеобщей воинской повинности, чтобы эта повинность хотя в отдаленном будущем получила иное назначение.
Впрочем, я очень хорошо понимаю, что эта мечта, как Вы ее назовете, не только не извиняет, а даже усугубляет вину, в которой приношу искреннее раскаяние.
____________________
По прочтении перевода брошюрки извинение становится лишним. Все сказанное ему <(В. В. Верещагину)> было, хотя и грубо, но совершенно справедливо: он, как любитель правды и простоты, должен благодарить нас за высказанную ему очень нелестную для него истину6.