В. А. КОЖЕВНИКОВУ

27 декабря 1895. Москва

Глубокоуважаемый Владимир Александрович,

Очень простой, а вместе и остроумный способ, изобретенный Юр<ием> Пет<ровичем> Барт<еневым>, поддержанный и Вами, способ уничтожить — конечно, ненамеренно — всякое значение и силу статьи «Международная благодарность» приводит меня в удивление и озлобление^***. Нужно только последовать совету Ю<рия> П<етровича> Б<артенева> и разделить статью, чтобы одна ее часть обратилась в пустословие, а другая в бессмысленный проект¹. Я никак не могу понять, для чего нужно откладывать проект обмена на два месяца, если есть, хотя малейшая, надежда на осуществление его, и почему совсем не уничтожить его, если он неисполним? Конец статьи, который откладывается, не ниже, а, м<ожет> б<ыть>, выше начала, если только к нему прибавить несколько слов, показывающих, что Музей, как выражение благодарности Кремлю, может наглядно представить решение существенного вопроса нашего времени, как он формулирован в самом заглавии Вашего же сочинения: «Бесцельный труд, нед<елание или дело»>, и решение также важного вопроса об отношении знания к вере, светского к духовному, соединение которых послужит к их взаимному расширению, а не стеснению. Мне очень бы хотелось прочитать дома конец статьи, который и по Вашему и по мнению Ю<рия> П<етровича> Б<артенева> недостоин стоять рядом с началом. Способ, изобретенный Ю<рием> П<етровичем> Б<артеневым> для скрытия недостатков, больше чем странный и во всяком случае недействительный. Не естественнее ли было бы исправить эти недостатки вместо неестественного отделения начала от конца? Это отделение не спасет первое (т. е. начало) и не улучшит конец. По моему мнению, разделение равносильно уничтожению обеих частей. Что касается всенаучного обмена, то он есть лишь первое слабое выражение международной благодарности, причем несоразмерность была бы лишь для Германии преимущественным правом на учительство, пока Россия будет оставаться учеником. Тогда же, когда ученичество кончится, может наступить обратная несоразмерность и Россия, конечно, не откажется от обязательства, хотя бы он[, обмен,] оказался материально для нее невыгоден. Впрочем, этот обмен, как выражение международной приязни, не может и не должен наносить материальный кому-либо ущерб, и в таком именно смысле он и предлагается для взаимного обсуждения двух или нескольких наций, а потом и всех. Вторым шагом для международного сближения м<ожет> б<ыть> союз по введению метеорических наблюдений в армиях русск<ой> и нем<ецкой> и обмен результатами этих наблюдений по вопросу, поднятому Америкою относительно влияния канонады и стрельбы на метеорические явления. Еще важнее употребление аэростатов, существующих и в Германской и <в> Русской армиях, для опытов, предложенных Каразиным, которые, конечно, должно производить по плану, выработанному Германским и Русским Штабами в связи с физико-естественными факультетами той и другой народности. Вообще союз по обращению войск в естествоиспытательную силу без ущерба боевой их силы — пока сия последняя нужна — для нас необходимо заключить преимущественно с двумя Англиями (европ<ейскою> и америк<анскою>), чтобы бороться на всей земле с врагом всех народов, врагом, которого мы видели на картинах Верещагина и о котором говорилось в начале статьи². Если все это будет сказано, то установится полное соответствие между двумя частями статьи «Межд<у>нар<одная> благодар<ность>»... и отделять их не будет надобности.

Глубокоуважающий

27 декабря 1895 года.

В доказательство необходимости боî льшего и бî льшего обращения войска в естествоиспытательную силу можно привести еще следующее соображение: если есть соответствие между силою канонады и силою гроз, вызываемых ею, то совершенствование оружия будет наконец вызывать такие грозы, которые будут истреблять обе враждебные армии, т. е. это значило бы, что в самой природе положен предел человеч<еской> вражде! что нет и не может быть вражды вечной! и есть Разум, правящий миром!

<Сверху письма такая приписка:>

Благодарю Вас за письмо³ и очень рад, что Вы пришли к той же мысли, которая высказывается и в этом, запоздавшем письме.