В. А. КОЖЕВНИКОВУ

Последняя треть ноября — начало декабря 1897. Москва

Взгляд на сожигание умерших, затеваемое блудным сыном Москвы бесстыдным Петербургом¹, как на казнь, даже самую лютую, есть, очевидно, воззрение совершенно народное. При этом соумирание, спогребение становится сомучением, сомучением адским. Тот, кому Вы сказали об этом новом злоумышлении Петербурга^*, тотчас почувствовал уже на себе прикосновение огня, обжог, когда воскликнул, что Государь, т. е. стоящий в отцов или умерших место, не дозволит такого злодейства. Желательно, чтобы Вы записали Ваш опрос².

Что касается до техники, превозносимой Вами, то я признаю ее существование и значение, но лишь как временное и переходное. На что понадобилось Вам летание? Конечно, и оно может иметь значение в деле исследования, следовательно полезнее велосипеда. Думать, что аэростат может служить исходным пунктом, открывающим возможность перемещения в небесных пространствах, переходом в другие небесные земли, по нашему мнению, есть большая ошибка. Гистотерапия и органотерапия, которые не только служат обновлением, но и началом воссозидания своего организма, а вместе с тем и возвращением отцам отеческого, они и создадут организмы, способные к безграничному перемещению. Только воскрешающие и воскрешенные могут иметь эту способность. Созидание своего тела так же связано с воссозданием родительского, как питание с рождением нового существа.

Ваше мнение о вдохновении как чуде явно неверно. Внезапное вдохновение есть плод предшествующего продолжительного труда мысли. Нужно держать мысль постоянно на предмете, вдуматься, перечувствовать его, <чтобы> сказать живо, сильно. Для Вас сделать это очень легко: стоит только собрать, пополнить и исправить Ваши мелкие сочинения, начиная от «Плача моск<овских> церквей» до того Дела, которое должно отереть всякую слезу и которого смысл раскрыт лишь 3-мя стихотворениями³.

Плач Моск<овских> Церквей, Плач Стен Кремлевских. Наконец, Дело, которое должно отереть слезы, возвратить кладбища первым <(церквам)> и умершим в Кремлях и <на> кладбищах — жизнь⁴.

Стих, который хочет перенести бесчисленные поколения наших отцов на бесчисленные чуждые теперь еще нам миры, чтобы сделать их, т. е. миры, своими, может всех своих родных, по личным воспоминаниям известных, перенести на них, воскресить <и> любимых Вами гуманистов, вопреки их желанию. Слова «Воскрешение» и «вознесение» есть для настоящего времени та форма, которая должна заменить Дантовскую в виде ада, чистилища и рая.