Н. П. ПЕТЕРСОНУ

Между 28 сентября и 3 октября 1898. Москва

Я гораздо скорее получил пенсию, чем ответ от Вас на свое письмо¹. Не прошло еще двух недель от моего увольнения, как уже пенсия мне была назначена². Вам, вероятно, так же трудно получить Статью из редакции «Нового Времени» об умиротворении без разоружения³, как мне Статью о самом мирном учреждении Импер<атора> Александра II из редакции «Русск<ого> Архива»⁴, а между тем, если бы эта статья была напечатана до появления слуха об отобрании из Музея картины Иванова⁵, то отобрание становилось бы святотатством, оскорблением памяти деда, оскорблением или унижением Москвы, ибо в этой статье картина-икона Иванова названа благословением Московскому Музею. Такое значение дара Императ<ора> Алек<сандра>, высказанное печатно после появления слуха об отобрании, должно казаться искусственным, изобретенным для удержания картины. Отобранием же картины будет положено начало разрушению Музея, бывшего уже в упадке и в опале, так что то, что Музею Московскому должно было принадлежать по всем правам, доставалось Музею Петербургскому, никаких прав на него не имевшему. Разумеем картину Матвеева, купленную для Музея Александра III⁶. Это отобрание есть медленная казнь, казнь по частям. Удовлетворив один Музей, как отказать другим Музеям, которые предъявят свои требования на приглянувшиеся им редкие предметы у казнимого собрата, не собрата, а отца всех музеев Новой России, и Музей, основанный Царем-Мучеником, станет Музеем-Мучеником.