В. А. КОЖЕВНИКОВУ

10 декабря 1898. Воронеж

Глубокоуважаемый и дорогой

Владимир Александрович

Ваш ответ, что «стихотворение "Жить или не жить" будет напечатано в одной из следующих^* книжек "Русск<ого> Вестника"»¹, я оценил надлежащим образом. Просьбу об окончании стихотворения «Кремль»² беру назад. Проповедь отца Зверева³, если была написана и произнесена, то будет напечатана в одной из следующих книжек какого-нибудь из духовных журналов и газет. О почтительном или непочтительном отношении к моим мыслям Юрия Петровича мне нет никакого дела⁴, и я решительно не могу понять, для чего Вы об этом пишете мне. О Вашем же непочтительном отношении к моим мыслям я окончательно убедился, получив письмо (от 1-го дек<абря>) от одного из сотрудников английского «Revue des Revues», живущего в Москве⁵. Я всегда думал, что Вы очень опасаетесь быть заподозренным в сочувственном отношении к моим мыслям, теперь в этом сомнения быть не может, да и дурного тут нет ничего. Вы имели право сделать перевод статьи о разоружении и послать от себя, как переводчика, к Стэду, но по какому праву Вы указали на меня как на автора статьи, этого я понять не могу. Препровождая к Вам письмо г. Роберта Лонга, прошу Вас передать ему, что я никаких сообщений к г. Стэду не посылал. Сделать это Вы обязаны, но можете заявить, что Вы не разделяете мнений, выраженных в этой заметке о разоружении, а послали ее как курьезную.

Свидетельствую мое глубочайшее почтение Вашей мамаше и гг. Северовым.

Глубокоуважающий и преданный

Н. Федоров.

10 декабря

1898