Н. Ф. ФЕДОРОВ, Н. П. ПЕТЕРСОН — В. А. КОЖЕВНИКОВУ

11 апреля 1899. Воронеж

Глубокоуважаемый

Владимир Александрович.

От полноты сердца не всегда глаголют уста. Ваше радушие, распространившееся и на меня, и на Н<иколая> Ф<едорови>ча, и не Ваше только, но и Марьи Григорьевны, С. М. и М. М. Северовых, превзошло все, что я когда-либо видел и испытал в этом роде. Принести Вам за все это глубочайшую благодарность немедленно же по приезде в Воронеж было потребностью сердца, души¹. Николай Федорович и еще более преисполнен благодарностью к Вам, к Марье Григорьевне, М. М. и С. М. Северовым, потому что еще больше пользовался и радушием, и Вашими заботами о нем, свидетельствующими о великой любви...

От этой частной благодарности перейдем к благодарности всеобщей, к благодарности всех сынов человеческих к Богу всех отцов. Эта благодарность совершается и не может иначе совершиться, как путем объединения чрез всеобщее воспитание, а Вы как член воспитательного общества имени Царя Миротворца, Александра III, желали иметь «Завет» чтителя Пресвятой Троицы, а также и предисловие к «Сказанию о построении обыденного храма в Вологде»², где излагается план повсеместного образования, и таким образом Вы вновь поднимаете вопрос, который остался без движения, погребенный в «Чтениях Общества Истории и древностей». Поэтому здесь и хотелось бы указать на тот объем, который должен иметь этот план, чтобы быть действительно всеобще-объединительным, вести к искуплению. Там говорится, что школы-храмы должны быть повсеместны, но не говорится, что эти школы должны быть двоякие, — одни д<олжны> б<ыть> воспитательные, посвященные образцу единодушия и согласия, Пресвятой Троице, другие же — исправительные, обращаемые из тюрем, как школ разврата, в школы-храмы покаяния и потому посвящаемые благоразумному разбойнику и целомудренной блуднице, помазавшей Господа, приготовляя Его на погребение (то есть употребив то, что служило к возбуждению половых страстей, на погребение, или воскресение), — благоразумному разбойнику как образцу глубочайшего раскаяния в нарушении единства, согласия, т. е. любви, грехе против Пресв. Троицы; в нарушении, доходящем даже до лишения жизни, как выражения величайшей ненависти, до лишения жизни без потери собственной, без употребления ее на спасение жизни других, т. е. без всяких смягчающих вину обстоятельств. Как те, так и другие, т. е. школы воспитательные и исправительные, должны быть мужеские и женские, или сыновние и дочерние, посвященные Сыну и Св. Духу, в безграничной любви к Отцу пребывающим, в чем и заключается основа бессмертного существования Триединого Бога. Но пока рождение не заменилось воскрешением, воспитание требует сохранения внутренней девственности, требует, чтобы дочь, рождая детей, оставалась бы дочерью своих родителей, которые и для сынов, и для дочерей составляют одного, ибо пока нет соединения двух в одну плоть, нет и естественного рождения... Но и от родителей требуется, чтобы и они не телесно лишь, но и духовно составляли всегда одно существо, уподобляясь Богу-Отцу.

Построение повсеместно школ-храмов, посвященных Пресвятой Троице, есть самое точное исполнение заповеди, произнесенной Христом по воскресении — «научите, крестяще во имя Отца и Сына и Св. Духа», заключающей в себе требование объединения для воскрешения, ибо научите — школы, крестяще — храмы, во имя Отца и <Сына и Св. Духа> — Троица <Пресвятая>. Все эти <— при разделении на мужские и женские —> четыре вида школ составляют литургию оглашенных, литургию уже внехрамовую, т. е. объединяют для совершения внехрамовой литургии верных, т. е. для евхаристии, благодарности действительной Богу и отцам, для воскрешения.

Тут несколько перепутано и не все может показаться ясным, по причине краткости, но желая поскорее послать это письмо, посылаем его, не исправляя, чтобы не переписывать.

Просим Вас передать наши нижайшие поклоны и глубочайшее почтение Марье Григорьевне, М.М. и С. М. Северовым, И. М. Ивакину, Ю. П. Бартеневу, Николай Федорович кланяется также Надежде Степановне³.

Всею душею любящие Вас

Н. Федоров и Н. Петерсон.

Недостаток места не дает нам возможности высказать особенную благодарность Сергею Михайловичу⁴ за хлеб-соль, которыми он нас напутствовал. Бородинский хлеб нам очень понравился, дети его с удовольствием употребляют даже с чаем, как пряник.