Н. П. ПЕТЕРСОНУ

22 июня 1902. Воскресенск

Глубокоуважаемый и дорогой друг,

Николай Павлович

Письмо к Вам послано 31 мая¹. Ответа по сие время не получено. Надо полагать, не дошло. В письме прежде всего говорилось, что выражение: Глубокоуважаемый и др. не чистая формальность, а имеет смысл. В особенности указывалось на печатное сознание в своей ошибке как на великий подвиг, неслыханный в наш мелочной, самолюбивый век...² Далее говорилось о той обсерватории, которая, занимаясь невинными наблюдениями, неумышленно произвела грозу³ и в своем простодушии даже не догадалась, какою силою она может владеть, а чуть ли не оправдывалась, что вышла было из области тупого созерцания в царство Дела. Дело, как видите, не в почете. А я жду Вас именно для того, чтобы изложить в возможно полном виде учение или лучше план дела 1) общего для всех без исключения, а вместе не чужого, а 2) своего собственного, родного для каждого дела, не искусственного, а 3) дела самой природы, приходящей чрез разумные существа к сознанию и управлению собою, т. е. тою силою, которая, рождая сынов, умерщвляла отцов, 4) дела, требующего соединения всех способностей всех сынов человеческих, 5) знания и 6) искусства, творящего не подобия мертвые, а живую личную действительность, 7) дела, дающего смысл всей жизни и цель существованию, 8) дела, удовлетворяющего все требования человеческого существа, 9) дела священного^*, вступление в которое указывало бы на начало совершеннолетия, 10) дела, которое признавалось всегда, везде, всеми народами, за исключением одного сословия, отделившегося, отчудившегося от всех, не захватившего даже щепотки земли с могил отцов, а даже отрясшего прах от ног и [которое,] не сознавая преступность выделения, создало два бессильных при своем отделении разума, обрекая народ на бесцельное дело, а себя на бесплодное мнимое знание. Осуждая во имя своего бессильного разума всех, оно к себе только не умело отнестись критически, сознать свою вину.

Это вопрос о двух разумах — самый важный, а потому о нем и [не] следовало говорить мимоходом.

Сейчас получил Ваше письмо^** и тем не менее посылаю к Вам написанное, потому что из него можно видеть, какое именно нужно дело, чтобы осуществилось объединение в мысли, чувстве. Не понимает же Вакар⁵ возможность воскрешения не потому, что это очень трудно, а потому, что оно очень просто.

Могу уверить Вас, что не учение о воскрешении нуждается в уяснении, а наше время нуждается в очищении от множества суеверий и предрассудков, в которых оно погрязло. Хотя я сам не обла<даю> способностью ясного изложения.

Искренне преданный Н. Федоров