И в колхозе работала. По гектару скашивала, по семь соток траву скосить - трава тяжельше всех. Гектар скашивала иржи, вот боле гектара скашивала гречихи. Ну, просто тяжело тоже косить. Косила, пахала, всё на свете, на лошадях ездила. А потом мене и шикнули на двенадцать рублей, вот. И двенадцать рубличков получаю. Раньше копаня-от у нас были, ездили. Щас лесу кругом хватаеть. А то, бывало, поедем – ездили за пятнадцать километров, крали тот-то дуб и устанавливали копаня. У меня было двести этих копён уходило. Это… а копны, знаешь, какие были снопы! Во! И я вот эту стандартную , что называется у нас стандартную, выстлала её всю. Бывало, приедем – раз, раз – загоню это те ночью. Привезли ночью и загоняли это те, пали, делали. А теперь, видишь вот, своротили куды – на двенадцать рубличков. Получаю двенадцать рубличков. Работала, работала - на двенадцать рубличков. И кто совсем не работал, двенадцать все у нас получають. И многие у нас тут-то получають по двенадцать, не работали. И мене к старухам произвели. Вот оно как. И щас все время - это за телятами хожу, вот. А щас-то откормочную… То ходила за теля… а щас-то откормочные, откармливаю там, телята щас как жеребцы стали. Тут так-то делается. Кто везёть, на та.. на том едуть, а кто ленивенький, тот сидить.

– А чем вот телят-то кормите сейчас?
– Телят кормлю… Стало быть, чем… с нонешне… Было в своё время дадено, мол, приказ по четыре килограмма. Вот. Вчерась приезжает председатель, спрашивает:«Ну как, поедають?» Говорю, поедають, говорю, три килограмма, говорю, им. «Почему три? Я, говорит, разрешил, говорит, по четыре…». А… да только с нонешнего дня по четыре получила. Силос возють этот вот, ну, называется, горох возили, вику-смесь возили вот.

– Еще что?
– А больше ничего. Вику-смесь, и щас по четыре килограмма. Справнющи там телята, на ужас справные.